ОРИЕНТАЦИЯ В НАСТОЯЩЕМ ВРЕМЕНИ ПРОТИВ ПРОШЛЫХ СОБЫТИЙ СО СЛОЖНЫМИ ТРЕВОЖНЫМИ ЖИЗНЕННЫМИ СОБЫТИЯМИ.
То, что идентифицируется как малая травма (“t” trauma), является драматичным, но не опасным для жизни событием.
Клиент, переживающий неблагоприятные жизненные события, часто проявляет надежную способность к самоконтролю.
Эти клиенты сохраняют чувство контроля над своими реакциями во время сессии.
Процесс лечения начинается с короткого периода социального взаимодействия, прежде чем психотерапевт перейдет к обсуждению того, как прошлые события влияют на текущие переживания.
Мол и его коллеги [Mol et al., 2005] обнаружили, что даже малозначительные травмирующие события, накапливаясь, могут вызвать такой же или больший уровень симптомов посттравматического стрессового расстройства, как и значительные травмирующие события.
Более сложные травмы, крупные травмирующие события, часто требуют дополнительной подготовки в этот период.
При работе с более сложными симптомами в начале сессии основное внимание должно быть сосредоточено на безопасности и стабильности текущих переживаний клиента.
Именно эти переживания клиента побуждают его обращаться за лечением, связанным с прошлыми инцидентами.
Многочисленные исследователи и клиницисты обнаружили, что стандартные категории посттравматического стрессового расстройства не учитывают серьезный психологический вред, связанный с длительным и повторяющимся воздействием травмирующих событий.
Это доказывается многочисленными примерами военнослужащих, неоднократно участвовавших в боевых действиях.
Целевая группа Международного общества исследований травматического стресса (ISTSS — International Society for Traumatic Stress Studies) признала более тяжелую или сложную категорию посттравматического стресса.
К ее основным симптомам относятся повторяющиеся переживания, избегание или оцепенение, а также чрезмерное возбуждение, которые сопровождаются:
а) нарушением способности к самоконтролю;
б) нарушением способности к установлению и поддержанию отношений;
в) переключениями периодов внимания и осознанности (например, диссоциацией);
г) искаженными системами убеждений;
д) соматическим дистрессом или дезорганизацией [ISTSS Expert Consensus for Complex PTSD, 2012].
Герман [Herman, 2015] описал этиологию сложного посттравматического стрессового расстройства как результат повторного или длительного воздействия межличностной травмы без возможности ее избежать.
Исследование, проведенное совместно с Национальной гвардией Нью-Джерси и опубликованное в American Journal of Public Health [Klineet al., 2010], показало, что военнослужащие, которые неоднократно направлялись в зоны боевых действий, более чем в три раза чаще демонстрировали симптомы посттравматического стрессового расстройства и клинической депрессии по сравнению с солдатами, которые ранее не служили.
EMDR-терапевты, работающие с этими группами клиентов, наблюдают разнообразные сложные симптомы, проявляемые клиентами, несколько раз участвовавшими в боевых действиях.
Лица, перенесшие более сложную психологическую травму, часто испытывают трудности в области безопасности и самоконтроля.
Поскольку военнослужащие обучены ситуационной осведомленности и оцениванию рисков, эти фундаментальные военные концепции могут быть полезны при установлении клиент-центрированного лечения.
Клиентам, которые проявляют повышенную бдительность, полезно сообщить, что вы несете персональную ответственность за его безопасность в своем кабинете.
Сообщите сверхбдительному клиенту, что это ваша зона ответственности.
Узнайте о любых проблемах, которые могут возникнуть у такого клиента, чтобы убедиться, что терапевтические процессы будут безопасными.
Убедите клиента, что вы будете работать над тем, чтобы обеспечить его способность к самоконтролю, развивая у него чувство уверенности в рамках его подготовки к лечению.
Любая неуверенность, которая препятствует прогрессу лечения, должна быть выявлена и включена в план лечения клиента в качестве ранних целевых воспоминаний.
EMDR-терапия для лечения военнослужащих и ветеранов. Клиническое руководство (фрагмент) — Э.К. Хёрли, 2023 г.