Главный психиатр Минобороны Украины, начальник клиники психиатрии Главного военного клинического госпиталя полковник Олег Друзь на круглом столе Комитета ВР по вопросам здравоохранения заявил, что 93% участников АТО составляют потенциальную угрозу для общества и нуждаются в лечении, после чего был снят с должности.
По данным военной прокуратуры, по состоянию на июнь 2017-го около 500 человек, которые вернулись из АТО, покончили жизнь самоубийством. В 2016 году полковник медицинской службы Всеволод Стеблюк сообщал о наличии ПТСР у 10-15% военных, прошедших войну на Донбассе, но, по словам медиков, эти данные надо умножить на два.
По грубым подсчетам, если статус участника боевых действий имеют около 300 тысяч человек, то около 60-100 тысяч из них вместе с физическими травмами получили и посттравматический синдром (ПТСР), который изучили после участия американских военных в войне во Вьетнаме.
Укринформ побывал в Центре медико-психологической реабилитации участников АТО, который создан на базе Института медицины труда НАМН Украины, чтобы узнать как в Центре проходит реабилитация вернувшихся из АТО.
На фото сеанс групповой терапии в киевском Центре медико-психологической реабилитации участников АТО.
Главный врач клиники Татьяна Харченко рассказывает, что даже после Афганской войны проблемой ПТСР никто в Украине серьезно не занимался, поэтому и опыта как такового у врачей не было – «набивали руку» в процессе работы с конкретными пациентами. Нынешний центр психологической реабилитации открылся 3 года назад – в октябре 2014 года в результате соглашения между Минобороны и Академией медицинских наук.
Ксения Возницина, невролог, заведующая консультативной поликлиникой Центра медико-психологической реабилитации участников АТО, рассказывает, что в 2014 Центр очень тесно сотрудничал с центральным военным госпиталем (ГВКГ), поскольку тогда на 90 коек психиатрического отделения приходилось около 600 пострадавших с ПТСР.
«Тогда была очень острая ситуация, начало войны, «Грады», парни шли пачками, их приводили матери, жены, иногда в страшном состоянии... Первый год у нас лечились только военные, а сейчас - и демобилизованные, и волонтеры, есть и гражданские люди. К примеру, в августе этого года здесь впервые лечились две женщины, которые находились в плену 10 дней», – говорит Ксения Возницина.
На фото Ксения Возницина, невролог, заведующая консультативной поликлиникой Центра медико-психологической реабилитации участников АТО.
Идея создать такой центр возникла у бывшего директора Института медицины труда – академика Юрия Кундиева. Еще во времена Майдана он договорился о сотрудничестве с институтом психологии, специалисты которого оказывают именно психотерапевтическую помощь демобилизованным, ведь за плечами имеют большой опыт – многие из психологов были в АТО, используют иностранную практику по военной психотравме, заимствованную из Германии, Израиля.
Следует понимать, что ПТСР – проблема, которая не решается одним посещением больницы. Человек, который возвращается с войны, уже никогда не будет таким, как раньше, даже при всех попытках его лечить, поддерживать. Сейчас даже появилось понятие – абилитация - то есть человека учат жить с этой проблемой и уметь с ней справляться.
К сожалению, много ребят, которые возвращаются из зоны боевых действий, относятся предвзято к психологам и стесняются обращаться за врачебной помощью. Только половина приходит в Центр самостоятельно. «Я всегда говорю: у вас болит желудок или голова – вы обращаетесь за помощью. А здесь у вас душевное ранение – при котором тоже нужно идти к специалисту», - говорит Ксения Возницина.
В отличие от санаториев такого же назначения, где работает один психолог на всех, в реабилитационном центре за каждым парнем закрепляется отдельный психолог, а всего их работает 10-12 и при необходимости больше. Здесь проводятся групповые сеансы, некоторые - с элементами гипноза. В комплексе все это дает многоуровневое влияние на одного пациента.
Методики, которые возвращают к жизни демобилизованных.
Фото: Елена Худякова, Укринформ. // Во время TOMATIS-терапии пациенты лепят фигурки из пластилина, рисуют, раскрашивают раскраски.
1.TOMATIS-терапия, направление которой – дети с аутизмом, синдромом Дауна, задержкой в речи, но врачи обнаружили, что она хорошо подходит для лечения ПТСР.
На первый взгляд – обычные наушники, но в их обруч вмонтирована специальная пластинка, которая обеспечивает еще и костную проводимость звука через теменную часть. Наушники идут в комплекте со специально обработанной классической музыкой с постоянно меняющимися ритмами и частотой.
Это стимулирует головной мозг, повышает его пластичность, помогает преодолеть депрессию, тревогу и тому подобное. Во время этого занятия нельзя спать, обязательно нужно что-то делать – лепить, рисовать, раскрашивать раскраски.
И действительно, в кабинете замечаем «следы» TOMATIS – полочка с аккуратно вылепленными фигурками из пластилина, на столе – яркие рисунки, часто с подписями: носорог с выведенным лозунгом «Жить – это не значит дышать, это значит действовать», оранжево-голубая лисица, красно-черный рогатый баран, чем-то напоминающий Люцифера.
Во время TOMATIS-терапии психолог также дает пациентам упражнения на точность с подвешенным мячиком и разбитой на пронумерованные секции дощечкой. За мячом надо следить глазами или отбивать его заданными секциями доски. Это – «включает» отдел мозжечка, отвечающий за координацию.
Фото: Елена Худякова, Укринформ. // Методика прессотерапии.
2. Прессотерапия – методика, регулирует баланс функций головного мозга, дает возможность хорошего выхода из состояния депрессии, панических атак.
Тело человека до пояса помещается в специальную камеру, такие себе штаны. В камеру через клапаны подается сжатый воздух, который улучшает лимфообращение и кровообращение и приводит весь организм в здоровый тонус.
3. Канистерапия - терапия посредством собак.
Собаки во время канистерапии помогают разнопланово - от обеспечения ощущения комфорта во время терапевтических сеансов до привлечения пациентов к упражнениям по физической реабилитации.
Когда пациент гладит собаку, то и его мозг, и мозг животного производят в разы большее количество дофамина - «гормона счастья». Дофамин уменьшает интенсивность депрессивных и беспокойных состояний, а также снижает уровень кровяного давления. Реализовать все это помог украинско-канадский проект «Друг Героя», который начался в августе 2015 года.
Какая же она - жизнь с посттравматическим синдромом?
Человек, попробовав запах пороха, приходит домой другим, часто он переносит фронтовую жизнь на обычную: у него повышенная бдительность, чувство постоянной опасности и тому подобное. К примеру, в ванной комнате просят оставлять двери открытыми. Также этим людям очень часто кажется, что их никто не понимает, кроме собратьев.
Психологи говорят, что главное – понимать проблему, и тогда станет проще на нее реагировать, не будет острых ссор, постоянной раздражительности. «Женам это дается не легко, потому что с войны возвращается очень сложный человек, и им часто трудно выдержать его у себя в доме», - объясняет Ксения Возницина.
- Мы всегда стараемся поработать еще и с женой психологически, потому что много людей не понимают, что это за состояние? Как жить с этим человеком, который вернулся совсем другим? Супруги часто ссорятся, жены не понимают, почему их мужья такие. А это просто проявление болезни, посттравматического состояния. К сожалению, женщины редко ходят на сеансы вместе со своими мужьями».
Фото: Елена Худякова, Укринформ.// Ксения Возницина, невролог, заведующая консультативной поликлиникой Центра медико-психологической реабилитации.
Спрашиваем у госпожи Ксении о сложных случаях, с которыми пришлось столкнуться врачам в центре реабилитации. Она говорит, что много ребят возвращаются с логоневрозом – заиканием, которое случается после контузии.
Она вспоминает самого первого парня, который пришел на лечение в Центр: «Володя Корнияшик был после Иловайского котла. Он вообще не разговаривал, весь дрожал и вел себя как загнанная собака: не смотрел в глаза, был очень агрессивным, раздраженным... К тому же у него была тяжелая неврологическая патология после Иловайска – повреждена одна половина мозга, которая до сих пор не восстановилась.
Впервые он пролежал у нас месяц вместе с женой, и был у нас на лечении еще несколько раз. Сейчас же Володя стал нормально говорить, хотя заикание еще не исчезло полностью. Неврологическая патология у него осталась, потому что произошли необратимые изменения в мозге. Но он как-то пытается жить дальше, а сейчас ему еще с квартирой помогли».
Укринформ пообщался с пациентами центра медико-психологической реабилитации.
Виталий - младший сержант, с позывным «Сват», призывался в 2015-м, узнал о реабилитационном центре через волонтеров.
«Я здесь третью неделю, обратился сюда из-за проблемы с давлением и суставами, а из-за ношения тяжелого бронежилета еще и позвоночник пришлось лечить. Сейчас одну проблему уже вылечили, а дальше – увидим...»
Леонид, старший солдат, который воевал в 2014-2015 гг., в реабилитационном центре уже в третий раз: «Здесь хорошие специалисты, большой плюс – это общение с психологами. Ранений у меня не было, но появились проблемы на психологическом уровне - я стал неуравновешенным, не мог спать ночами.
А психологи мне очень помогли. Процедуры здесь - тоже, только большинство оборудования для реабилитации - старое, потому что нет финансирования. Да и лекарства приходится покупать самим, а это дорого...»
Андрея, младшего лейтенанта с позывным «Монах», направил сюда врач:
«Я три года воевал добровольцем – сначала в ОУН, затем в «Айдаре» принимал участие в зачистках Мариуполя, а дальше было Рубежное, Счастье, Авдеевка... покидало... ... Пришел к врачу из-за обострения с суставами, а врач меня направил сюда... Да, покупать лекарства в основном приходится самим, но помогают и волонтеры. Питания хотелось бы лучшего, но понятно, что идет война и на это нет лишних денег».
На реабилитации в психологическом центре находится и переселенка Ирина Александрова:
«Я была в плену 10 дней. Что там рассказывать - приятного мало. В организации, занимающейся бывшими пленными, настояли, чтобы я здесь пролечилась. И действительно, центр замечательный, хорошие врачи, не хватает ему только финансовой помощи».
Ксения Возницина рассказывает, что отдельного финансирования учреждение не имеет – средства выделяются на клинику профзаболеваний, именно на них и функционирует медико-психологический центр.
«Наши врачи работают как обычно – у них обычная зарплата, а психологи три года вообще работают бесплатно, а на них возложена огромная работа, люди истощаются, а очень хочется их отблагодарить... Хочется также развивать центр, чтобы в будущем он стал научно-методическим. У нас наработан комплексный подход, который оказался очень действенным».
Наш вывод: за четыре года войны система государственной поддержки учреждений психологической реабилитации в Украине все еще не налажена, а она крайне нужна. И чем быстрее она будет реализована – тем меньшие социальные последствия АТО мы получим.
Юлия Горбань, Киев
Первое фото: Юлия Овсянникова, Укринформ
Комментариев нет:
Отправить комментарий