11 января 2017 года исполнилось 55 лет со дня катастрофы на Краснознамённом Северном флоте. В результате взрыва торпедного боезапаса на подводной лодке Б-37 погибли 122 человека.
Большая дизель-электрическая подводная лодка Б-37 ошвартовалась в Екатерининской гавани у 5-го причала. Того самого, у которого и по сю пору грузят на лодки торпеды. Командир — капитан 2-го ранга А. Бегеба — только что вернулся из отпуска — его отозвали досрочно. На политическом и военном горизонтах сгущались тучи — вызревал Карибский кризис. Б-37 стояла в боевом дежурстве, то есть в полной готовности немедленно сняться и выйти воевать.
Ранним утром экипаж — семь десятков матросов, старшин и офицеров — встречал командира в строю на причале. Старпом капитан-лейтенант Симонян, не чуя смертного своего часа, бодро доложил о готовности к подъему флага. И тут же под медное курлыканье горна флаг и гюйс подняли на всех кораблях.
— Команде вниз! — приказал Бегеба. Начиналось ежеутреннее проворачивание лодочных машин и механизмов. Командир в таких случаях спускается в лодку последним.
Капитан 1-го ранга в отставке А. Бегеба:
— В 8 часов 20 минут я находился на верхней палубе корабля, как вдруг услышал легкий хлопок, палуба вздрогнула под ногами и из верхнего рубочного люка повалил черный дым — сильно, как из трубы паровоза. Первая мысль — замыкание, горят кабельные трассы. Так уже было прошлым летом. Не у нас — на другой лодке. Тогда, чтобы погасить пожар, пришлось открывать концевые люки и тащить баллоны с углекислотой...
Бросился на причал к телефону. Доложил о пожаре начальнику штаба контр-адмиралу Юдину и сразу же на лодку. На палубе толклись рулевые, которые следили за проворачиванием рулей глубины. В ограждении рубки мельтешили радисты и метристы, проверявшие выдвижные антенны. Дым валил такой, что нечего было и думать лезть в центральный пост через входную шахту.
Я приказал радистам прыгать на палубу, чтобы не отравились ядовитыми газами. А сам побежал в корму, где был аварийно-спасательный люк, по которому можно было проникнуть в седьмой отсек. Не добежал шагов десять — взрыв чудовищной силы швырнул меня в воду. Я не почувствовал ледяного холода.
Полуоглохший, вылез на привальный брус и с ужасом посмотрел на то, что стало с лодкой. Развороченный нос медленно уходил в дымящуюся воду...
Тяжело контуженного командира увезли в госпиталь с первой же партией раненых.
Подводная лодка Б-37 оказалась полностью разрушена и почти тут же затонула. Рядом с ней стояла подводная лодка С-350, которая тоже получила повреждение корпуса, первый и второй отсеки оказались затоплены. На ней погибли 11 человек. В момент взрыва на пирсе проводились занятия по строевой подготовке – погибли 52 матроса и мичмана. В целом, на обеих лодках, погибли 122 человека.
Матросам с подлодки Б-37, в день взрыва находившимся в городе, поставили ужасную задачу - им предстояло идентифицировать останки для того, чтобы уточнить список погибших. На корме тральщика постелили кусок брезента, на который перенесли части разорванных тел. Этой жуткой картины не смог вынести даже присутствовавший при опознании врач.
Работы по подъему обеих лодок заняли 22 дня. Некоторое время Б-37 стояла у пирса с заглушкой на месте оторванной носовой части. 7 мая 1963 года Б-37 была выведена из состава флота и отправлена на полную утилизацию.
Погибших захоронили на гарнизонном кладбище в Полярном, поставив в память о них обелиск с надписью «Морякам-подводникам, павшим при исполнении воинского долга 11 января 1962 года». Позже их фамилии были увековечены на памятной доске в часовне храма Святителя Николая Чудотворца в Полярном.
Подробней - Взрыв у причала. Памяти погибших на подводных лодках Б-37 и С-350.
Большая дизель-электрическая подводная лодка Б-37 ошвартовалась в Екатерининской гавани у 5-го причала. Того самого, у которого и по сю пору грузят на лодки торпеды. Командир — капитан 2-го ранга А. Бегеба — только что вернулся из отпуска — его отозвали досрочно. На политическом и военном горизонтах сгущались тучи — вызревал Карибский кризис. Б-37 стояла в боевом дежурстве, то есть в полной готовности немедленно сняться и выйти воевать.
Ранним утром экипаж — семь десятков матросов, старшин и офицеров — встречал командира в строю на причале. Старпом капитан-лейтенант Симонян, не чуя смертного своего часа, бодро доложил о готовности к подъему флага. И тут же под медное курлыканье горна флаг и гюйс подняли на всех кораблях.
— Команде вниз! — приказал Бегеба. Начиналось ежеутреннее проворачивание лодочных машин и механизмов. Командир в таких случаях спускается в лодку последним.
Капитан 1-го ранга в отставке А. Бегеба:
— В 8 часов 20 минут я находился на верхней палубе корабля, как вдруг услышал легкий хлопок, палуба вздрогнула под ногами и из верхнего рубочного люка повалил черный дым — сильно, как из трубы паровоза. Первая мысль — замыкание, горят кабельные трассы. Так уже было прошлым летом. Не у нас — на другой лодке. Тогда, чтобы погасить пожар, пришлось открывать концевые люки и тащить баллоны с углекислотой...
Бросился на причал к телефону. Доложил о пожаре начальнику штаба контр-адмиралу Юдину и сразу же на лодку. На палубе толклись рулевые, которые следили за проворачиванием рулей глубины. В ограждении рубки мельтешили радисты и метристы, проверявшие выдвижные антенны. Дым валил такой, что нечего было и думать лезть в центральный пост через входную шахту.
Я приказал радистам прыгать на палубу, чтобы не отравились ядовитыми газами. А сам побежал в корму, где был аварийно-спасательный люк, по которому можно было проникнуть в седьмой отсек. Не добежал шагов десять — взрыв чудовищной силы швырнул меня в воду. Я не почувствовал ледяного холода.
Полуоглохший, вылез на привальный брус и с ужасом посмотрел на то, что стало с лодкой. Развороченный нос медленно уходил в дымящуюся воду...
Тяжело контуженного командира увезли в госпиталь с первой же партией раненых.
Подводная лодка Б-37 оказалась полностью разрушена и почти тут же затонула. Рядом с ней стояла подводная лодка С-350, которая тоже получила повреждение корпуса, первый и второй отсеки оказались затоплены. На ней погибли 11 человек. В момент взрыва на пирсе проводились занятия по строевой подготовке – погибли 52 матроса и мичмана. В целом, на обеих лодках, погибли 122 человека.
Матросам с подлодки Б-37, в день взрыва находившимся в городе, поставили ужасную задачу - им предстояло идентифицировать останки для того, чтобы уточнить список погибших. На корме тральщика постелили кусок брезента, на который перенесли части разорванных тел. Этой жуткой картины не смог вынести даже присутствовавший при опознании врач.
Работы по подъему обеих лодок заняли 22 дня. Некоторое время Б-37 стояла у пирса с заглушкой на месте оторванной носовой части. 7 мая 1963 года Б-37 была выведена из состава флота и отправлена на полную утилизацию.
Погибших захоронили на гарнизонном кладбище в Полярном, поставив в память о них обелиск с надписью «Морякам-подводникам, павшим при исполнении воинского долга 11 января 1962 года». Позже их фамилии были увековечены на памятной доске в часовне храма Святителя Николая Чудотворца в Полярном.
Подробней - Взрыв у причала. Памяти погибших на подводных лодках Б-37 и С-350.
Комментариев нет:
Отправить комментарий