Эти люди знают, что творится в душе преступника. И ежедневно помогают справиться с депрессией тем, кто оказался за решеткой. О работе психологов в колониях «Комсомольской правде-Тюмень» рассказала начальник психологической службы УФСИН России по Тюменской области Наталья Прокопенко.
ДЕЛА ЛУЧШЕ НЕ СМОТРЕТЬ.
- Наталья Владимировна, почему именно работа в колонии?
- Сюда я пришла 10 лет назад. Сначала работала в детском саду психологом, затем в реабилитационном центре. Со временем поняла, хочу расти дальше, искала профессионального роста и больше живой работы с людьми. В колонию идти было не страшно, хотя при поступлении на службу показывали, с кем придется работать. Но негативного отношения к осужденным у меня не было – до этого я никогда с ними не сталкивалась.
- А сейчас появилась неприязнь к тем, кто находится за решеткой?
- Нет. И я не осуждаю тех, кто попал в места лишения свободы. Они такие же люди, как мы с вами. Только с немного другим мировоззрением. Мне кажется, что они живут в своем мире. Все мы допускаем ошибки и нет человека, который бы не нарушил закон хотя бы раз в жизни.
- Но ведь ошибка ошибке рознь.
- Конечно, сравнивать административные правонарушения и уголовные, например, убийство, изнасилования нельзя. Я говорю о том, что лично я не сужу. Когда ко мне приходит осужденный, я диалог строю с ним, как с нормальным человеком. Говорю: да, вы совершили преступление. Принимайте это как ошибку, старайтесь осмыслить свой поступок. Осуждать здесь за это никто не будет.
- Ведя диалог с осужденным, вы знаете, кто перед вами сидит?
- При поступлении осужденного в учреждение специалисты нашей службы проводят психологическую диагностику. Зная подробности преступления невероятно тяжело работать с осужденным! Поэтому я стараюсь сначала поработать с человеком, а уже потом узнаю, какое преступление он совершил.
- А по какому принципу вы отбираете тех, кого будете тестировать и консультировать?
- По прибытию гражданина в колонию или СИЗО, психолог разговаривает со всеми – такой порядок. Мы выясняем социально-биографические данные, были ли психологические травмы в детстве, состоял ли осужденный на учете у психиатра (если он сам пожелает рассказать). Ну и проводится диагностика психо-эмоционального состояния. Пытаемся помочь разобраться в причинах: почему человек совершил преступление. В среднем, 45 минут уходит на одного.
Особое внимание мы уделяем тем, кто находится в СИЗО. Ведь попадание в следственный изолятор – сильнейший стресс для человека, неважно, кто это: мужчина или женщина! Цель психолога в СИЗО – успокоить заключенного и посмотреть факторы риска: может ли он из-за сложившейся ситуации что-то сделать с собой. Если да – то будет сообщено руководству и будет строгий контроль за этим человеком.
Также в каждом подразделении есть кабинет психолога, где проводится групповая работа. И при желании осужденный может записаться на личный прием к психологу.
- Желающие посетить кабинет психолога есть?
- Всегда. Бывает, что при поступлении в колонию они отказываются с нами общаться. Но со временем все равно приходят. Записываются на личные консультации обычно те, у кого есть проблемы – конфликты с другими осужденными или с администрацией учреждения, семейные проблемы.
Много тех, кому приходит негативная информация из дома: сообщение о разводе, смерти родителей или детей. Приходят, чтобы высказаться, когда их не слышат, особенно родные люди. В заключении человек рассчитывает на поддержку со стороны семьи, а часто выходит наоборот – от него отказываются.
ПРИШЕЛ В КОЛОНИЮ, ЧТОБЫ УБИВАТЬ.
- Расскажите, в каком состоянии прибывают осужденные? Бывают, что плачут в кабинете психолога, каются.
- В моей практике еще не было такого, чтобы осужденный говорил: отпустите меня. И за 10 лет работы плакал только один. Мы же не судьи, чтобы вымаливать у нас освобождения. Одна из задач психологической службы – помочь разобраться с эмоциональным состоянием и с теми проблемами, которые имеются.
У основной массы осужденных состояние в первые дни в колонии угнетенное. Они находятся в состоянии стресса. Но таких людей, кто бы считал, что заключение поставит крест на их дальнейшей жизни, которые считают, что их мир рухнул – немного.
Ну и стандартные проблемы осужденных - бессонница, тревожность, раздражительность. От них избавится можно, если поработать с психологом.
- Как вы работаете с осужденными? Консультируете и успокаивает?
- Мы применяем несколько методик одновременно. У нас есть занятия на саморегуляцию, которые помогают стабилизировать психоэмоциональные состояние. Часто применяем рисуночные тесты, которые направлены на бессознательное. Люди начинают рисовать то, что у них в голове, о чем они думают.
С несовершеннолетними, например, применяем игровую методику «Мозартика», а в лечебном исправительном учреждении психологи недавно стали использовать новый метод работы – это метафорические ассоциативные карты, как с сотрудниками, так и с больными осужденными.
Тяжелее всего работать с женщинами. Они ранимые, часто недовольны чем-то. Если женщине-осужденной показалось, что психолог или сотрудник колонии недостаточно вежлив с ней – жалоба будет обязательно. Мужчины высказывают недовольство реже.
- Пытаются обмануть психологов, когда тесты проходят?
- Бывает. По тестам возможно узнать, что человек пытается скрыть ту или иную информацию.
- Вы передаете эти данные руководству колонии?
- Если по результатам наших исследований есть информация, которая сообщает нам об опасности, либо какой-то угрозе, то тогда мы обязаны доложить об этом руководству. И да: при поступлении информации, которая угрожает жизни самого осужденного, либо здоровью и жизни окружающих людей – сотрудников или осужденных, мы обязаны передавать такие данные. Об этом мы предупреждаем осужденных.
- Выходит, что осужденные не могут быть на 100% откровенными даже в вашем кабинете.
- Конечно. Но ведь бывают такие ситуации, когда не сообщить нельзя! В исправительную колонию как-то попал мужчина. Нарочно совершил преступление, чтобы оказаться за решеткой. Зачем?
Чтобы расправиться со своим давним врагом, отомстить убийце своей сестры. Психологи предупредили, что эта информация будет передана вышестоящим лицам. Он согласился, но объявил, что все равно мы его не остановим. К счастью, жертв удалось избежать.
Елена БЕЗГОДОВА.
Фото: пресс-служба УФСИН России по Тюменской области.
Источник - https://www.tumen.kp.ru/daily/26723/3750176/
Продолжение следует.
Что касается Мозартики, очень жаль, что человек, дающий интервью, плохо представляет, что это такое. Мозартика - это формат культуры, способ интерактивного язык общения человека и ресурсного поля мирового изобразительного искусства. По определению глубже метафорических карт и подходит для взрослых так же, как и для детей, и для подростков. Но часто цепляются к слову "игровая" и не понимают, что от игры не более, чем форма, а вот глубинная основа - именно та, о которой я написала выше. От этой глубинной основы и результаты, хотя, онечно, понять построенную картину бывает нелегко, а рассказ автора чаще уводит от понимания ещё дальше. Но и методология понимания тоже есть, т.к. есть методология понимания изобразительного искусства. Фонд "Забота" (руководитель В.А.Ласточкин) оснастил комплектами Мозартики довольно много колоний для несовершеннолетних, и вовсе не потому, что это как бы игра, а именно из-за вышеупомянутой ресурсности. С уважением, главный разработчик Мозартики Полина Руссавская
ОтветитьУдалить