30 августа 1974 года в двадцати милях от главной базы Черноморского флота, днем, в относительно хорошую погоду (волнение моря не превышало 4 баллов) при вполне достаточном количестве спасательных сил и средств, в мирное время затонул современный корабль, предназначенный вести бой, даже получив серьезные повреждения. Во время аварии погибли люди.
На вторые сутки после гибели корабля, из иллюминатора на камбузе всё ещё высовывалось тело рабочего по камбузу, которого не удалось спасти. Полы его белой куртки развевались течением, а водолазы уже обследовали "Отважный" для выяснения деталей его подъема. Корабль поднимать было нельзя из-за опасности самопроизвольного взрыва боезапаса.
Общий вес этого боезапаса составлял около 15 тонн, для его подрыва и надежной детонации понадобилось уложить на корабль 113,6 тонн тротила. Работы проводились на глубине 127 метров, при этом погиб водолаз Роман Тодорович Гавюк.
23 декабря 1977 г. старший лейтенант Лупашин рубильником на спасательном судне “СС-26″ (ныне СС “Эпрон”) подал ток на электродетонаторы. Над морем на высоту более 30 метров взметнулось пламя, и выросла стена воды по длине корабля, БПК “Отважный” погиб во второй раз и навсегда.
В русском Военно-Морском Флоте числилось пять “Отважных”. В 1696– 1699 годах Петром І были заложены 60-пушечные корабли 1 ранга “Королевское солнце”, “Великий монарх”, “Торжествующий”, “Отважный” и другие.
В 1843 году в Санкт-Петербурге был спущен на воду пароходофрегат “Отважный” водоизмещением 1.450 т. Исключен из состава флота в 1861 году.
Также в Санкт-Петербурге в 1892 году спустили на воду морскую броненосную канонерскую лодку “Отважный” водоизмещением 1.717 т. Ее экипаж героически сражался с врагом в ходе Русско-японской войны 1904–1905 годов. Перед сдачей Порт-Артура русские моряки взорвали и затопили “Отважный” в бухте Белый Волк, до конца исполнив свой долг перед Родиной.
Четвертым стал эскадренный миноносец проекта 30К “Отважный”, заложенный в 1939 году. Прекращен постройкой 20 мая 1942 года, а продолжен с окончанием Великой Отечественной войны. Спущен на воду 2 января 1946 года, вступил в строй 2 марта 1950 года. Водоизмещение полное – 2.860 т, экипаж 301 чел. Входил в состав 4-го ВМФ с 16 апреля 1950 года, в состав КБФ – с 24 декабря 1955 года. Исключен из списков 17 марта 1958 года и сдан на слом.
Пятым был большой противолодочный корабль (БПК) проекта 61 “Отважный”. (прим. - на фото БПК пр.61 "Сметливый"). Он был построен в Николаеве, Военно-морской флаг на нем подняли 18 сентября 1965 года. Первый командир “Отважного” капитан 2 ранга Геннадий Евстигнеев делал все для быстрого ввода корабля в строй. Однако сердце его не выдержало, и в декабре 1965 года с диагнозом “инфаркт миокарда” Геннадий Иванович оказался на госпитальной койке.
Нужна была срочная замена, требовался волевой и энергичный командир. И такой был найден – старший помощник командира эскадренного миноносца “Бравый” капитан 3 ранга Алексей Мурзаев. Быстро и с высоким качеством “закрыв” задачи К-1, К-2 и К-3, корабль вышел на боевую службу, участвовал в фактических боевых действиях по обеспечению безопасности Порт-Саида, в военно-морских маневрах “Океан” с выполнением ракетной стрельбы в Атлантическом океане.
В 1968 году “Отважный” завоевал приз Главнокомандующего ВМФ СССР по противолодочной подготовке, командир был награжден именным биноклем, в 1969 году корабль объявлен отличным и ежегодно звание подтверждал при всех многочисленных проверках даже самого высокого уровня.
В 1969 году командиром “Отважного” был назначен старпом гвардейского БПК “Красный Кавказ” капитан 3 ранга Иван Петрович Винник. За годы командования “Отважным” Иваном Петровичем Винником, вплоть до 1974 года, экипаж не только не утратил своих позиций, но и существенно прибавил в профессионализме, сплоченности.
В 1970 году к уже имеющемуся призу за противолодочную подготовку экипаж завоевал приз ГК ВМФ за ракетную стрельбу, который удержал и в следующем году. А это – веское подтверждение стабильно высокого уровня мастерства, ведь соискателями были “зубры” и с Балтийского, и Северного, и Тихоокеанского флотов.
В 1973–1974 годах “Отважный” с отличными и хорошими оценками сдал все курсовые задачи, выполнил боевые и специальные упражнения. Хорошей подготовкой, легкостью на подъем отличался офицерский состав корабля. А еще – молодостью.
Среди командиров БЧ носили капитан-лейтенантские погоны: Алексей Власов – командир БЧ-1, Владимир Лиховский – командир БЧ-2, Геннадий Камалов – начальник РТС, Вадим Шевкунов – командир БЧ-5. Командир БЧ-4 Анатолий Шмелев, начальник медслужбы Виктор Цвеловский, командир БЧ-3 Станислав Качинский – старшие лейтенанты, а помощник командира по снабжению Владимир Гдыра – лейтенант.
С октября 1973 года по март 1974 года “Отважный” находился в Средиземном море на боевой службе. За этот период был совершен заход в итальянские порты Таранто и Мессина, корабль дважды готовился к фактическим боевым действиям в районе арабо-израильского конфликта, были выполнены с высоким баллом десятки боевых упражнений. Общая оценка кораблю за этот поход – “отлично”.
Сразу после боевой службы получили повышение капитан-лейтенанты старпом Г. Алантьев и замполит И. Бойко. Старпомом назначили капитан-лейтенанта Виктора Всеволодовича Балашова, замполитом – капитан-лейтенанта Василия Михайловича Нестеровича.
Пришел приказ о повышении в должности и нашего командира капитана 2 ранга Ивана Петровича Винника. К концу августа 1974 года экипаж “закрыл” “личный” план боевой подготовки и по существу мог бы отдохнуть, тем более что предстояла подготовка к очередной боевой службе. Но…
29 августа днем корабль вышел в море для выполнения плановых учебно-боевых задач, торпедной стрельбы. Успешно отстрелявшись, “Отважный” совместно с БПК “Комсомолец Украины”, РКБ “Бедовый” продолжил работу с подводной лодкой и к 7.00 30 августа получил приказание прибыть на внешний рейд главной базы и принять НШ ЧФ и командира бригады ракетных катеров.
На этот момент на корабле отсутствовал ряд ключевых должностных лиц. Так, вместо находящихся в отпуске командира БЧ-5 капитан-лейтенанта Вадима Шевкунова в море вышел командир машинной группы БПК “Решительный” старший лейтенант Владимир Мартьянов, вместо командира БЧ-2 капитан-лейтенанта Владимира Лиховского оставался командир носовой стартовой батареи старший лейтенант Владимир Костин.
Заместитель командира по политической части капитан-лейтенант Василий Нестерович убыл для сдачи экзаменов в академию. Его обязанности, согласно приказу по кораблю, исполнял заместитель командира БЧ-5 по политчасти старший лейтенант Иван Мельник.
Отсутствовали еще несколько младших офицеров, за плечами которых был по крайней мере год корабельной службы. Всего за две недели до этого рокового дня на корабль прибыли шесть лейтенантов – выпускников военно-морских училищ: командир кормовой группы управления ракетным огнем Василий Ярчук, инженер БЧ-2 Александр Безмельцев, командир электронавигационной группы БЧ-1 Иван Телегин, командир группы БЧ-4 Петр Колесник, командир электротехнической группы БЧ-5 Савелий Тюгай, инженер РТС Дмитрий Сорокин.
Для руководства ходом учений в 7.45 на борт “Отважного” поднялись начальник штаба флота контр-адмирал В. Саакян, начальник ПВО ВМФ контр- адмирал В. Путинцев, командир бригады ракетных катеров капитан 1 ранга А. Комар и с ними двенадцать офицеров-управленцев.
ЖУРНАЛ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ
30 августа 1974 года. Полигон боевой подготовки в 17 милях к западу от мыса Херсонес.
9.45. БПК “Отважный” вместе со стреляющими малыми ракетными кораблями (МРК) занял полигон боевой подготовки.
9.55. Сыграли учебно-боевую тревогу, включили радиолокационные станции. Капитан 2 ранга И. Винник, приняв от старпома капитан-лейтенанта В. Балашова доклад о готовности корабля к учениям, поднялся с ГКП на ходовой мостик. Здесь же находился начальник штаба флота контр-адмирал В. Саакян. Вахтенным офицером заступил старший лейтенант С. Качинский.
10.02. НЕОЖИДАННО в районе кормовых труб в небо с шипением вырвался огромный столб огня и дыма, раздался МОЩНЫЙ ВЗРЫВ. Взрывной волной за борт ВЫБРОСИЛО семь человек. В это время в кормовом ПКС находились старшина команды предстартовой подготовки мичман А. Шупортяк, старшие матросы А. Корякин и Э. Даукштэ, матрос А. Венцловас. Все они на долю секунды оцепенели, когда сквозь толстое стекло прямоугольного иллюминатора увидели ослепительную вспышку огня, белый дым, от нарастающего гула и давления у них заложило уши.
УЖАСНЕЕ и БЕЗЫСХОДНЕЕ ситуации нельзя представить. Стало ясно: прямо в погребе самопроизвольно запустился пороховой двигатель одной из ракет. Затем воспламенились и другие. Оцепенение быстро прошло, когда, БЕЗУСПЕШНО пытаясь доложить командиру батареи о случившемся по КГС и поняв опасность ситуации, Шупортяк крикнул: “Покинуть ПКС!”. Все выбежали в коридор № 11.
Тут же командир объявил БОЕВУЮ, а затем аварийную тревогу, остановил двигатели, по трансляции дал команду: “Носовой и кормовой аварийным партиям тушить пожар!”. Буквально через 20 секунд корабль содрогнулся от ВТОРОГО взрыва, примерно с таким же интервалом прогремели ТРЕТИЙ и ЧЕТВЁРТЫЙ.
Командир с разрешения начальника штаба флота спустился на ГКП для руководства борьбой за живучесть корабля, и первой его командой была: “Командирам боевых постов доложить о появлении дыма, огня и воды, а также о наличии личного состава”. С этого момента и до самой последней минуты рядом с командиром неотлучно находился финансист корабля мичман Александр Бобрешов. С присущей ему пунктуальностью и точностью он вел “Журнал боевых действий”.
Еще мало кто верил, что все это по-настоящему, очень серьезно. Десятки, СОТНИ РАЗ на учениях и тренировках подавались такие команды по кораблю. 30 августа они ВПЕРВЫЕ выполнялись фактически. Вскоре выяснилось, что нет связи с кормовым машинным отделением, кормовым ракетным погребом, кормовой аварийной партией и кормовой артиллерийской установкой.
Командир тут же послал старпома для оценки повреждений и состояния корабля. Виктор Балашов через несколько минут доложил: РАЗРУШЕН кормовой погреб зенитных ракет № 8, пусковая ракетная установка ЗАБРОШЕНА в район кормовых труб, в погребе сильный ПОЖАР, огонь распространяется в корму к погребу артиллерийских снарядов № 9 и в нос, в район кормового машинного отделения. Началась борьба за живучесть корабля, командир поставил задачу – не допустить распространения огня в нос и корму.
10.07. Разобравшись в обстановке и поняв всю серьезность ситуации, начальник штаба флота контр-адмирал В. Саакян с борта аварийного корабля дает приказание всем кораблям, находящимся в районе, следовать к БПК “Отважный” для оказания помощи, а ЭМ “Сознательный” – взять его на буксир и оказать помощь средствами пожаротушения.
Была также объявлена готовность № 1 спасательному отряду флота, ВСЕ стоящие в базе корабли соединения надводных кораблей, в спешном порядке отрываясь от причалов, маневрируя предельно большими скоростями, выходили в район чрезвычайного происшествия на выручку товарищам.
Устремились к “Отважному” и в разное время прибыли в район ЭМ “Сознательный”, РКБ “Бедовый” с командиром 70-й бригады капитаном 1 ранга Л. Макаровым на борту, БПК “Комсомолец Украины”, “Сметливый”, “Сдержанный”, СС-26, СБ-15, ВМ-416, ПЖС-123, БТ-271, 318, 259, МТ “Вакуленчук”, ТКАБ, ТК-119.
Кроме того, в районе уже находились МРК “Бриз”, “Буря”, “Зарница”, “Вихрь”. Именно они подобрали из воды 26 человек, выброшенных за борт взрывной волной. Появилась в районе и авиация – вертолеты Ка-25, Ми-4 и самолет Ли-2. Как видим, силы на помощь аварийному кораблю были брошены немалые, и их экипажи готовы были идти на риск, чтобы спасти товарищей, но это была не тренировка на УТС, это был реальный, страшной силы пожар… Эффективно бороться с ним, как покажет дальнейшее развитие событий, флот был не в состоянии.
10.10. Об аварии на БПК “Отважный” доложено на ЦКП ВМФ. В это время врио командующего флотом контр- адмирал В. Самойлов находился в Ялте на докладе у Главнокомандующего ВМФ Адмирала Флота Советского Союза С. Горшкова.
Примерно в 10.30 об аварии был произведен доклад Самойлову и Горшкову. К этому времени “Отважный” через образовавшиеся от взрывов пробоины принял в отсеки много воды, крен достиг 12 градусов. Кроме того, действия аварийной партии и личного состава кормовых боевых постов по тушению пожара привели к дополнительному заполнению аварийных и смежных с ними помещений забортной водой.
Учитывая это, командир приказал снести в корму все переносные водоотливные средства, включить на полную мощность стационарные средства водоотлива. Несмотря на то, что были задействованы все средства пожаротушения, в том числе и пенообразующие, огонь не унимался.
Им были охвачены помещения трех смежных отсеков – 10-го, 11-го и 12-го – кормовое машинное отделение, коридоры № 8, 9, 10, 11, кубрики № 3, 4, 5, погреб № 8, ПКС, подбашенное отделение кормовой артустановки, рубка дежурного по кораблю.
10.43. На КП флота получено радиодонесение за подписью начальника штаба флота: “Своими силами пожар… потушить не могу”.
Ситуация осложнялась тем, что в районе пожара находились погреба с артиллерийским боезапасом, реактивными глубинными, авиационными бомбами, цистерны с дизельным топливом, авиационным керосином. Командир принимает решение затопить погреба с реактивными глубинными бомбами (РГБ) № 6 и 7 и выстрелить боевые торпеды за борт.
10.54. К этому времени И. Винник уже имел достаточно ясную картину о характере, размерах аварии и дал единственно верную команду по кораблю: “Поставить линию обороны в столовой личного состава и холодильных машинах на 164-м шпангоуте”. Эта обозначенная командиром позиция на несколько часов для экипажа стала рубежом обороны, от которого МОРЯКИ НЕ ОТСТУПИЛИ ни на шаг.
10.56. Подошедший на помощь ЭМ “Сознательный” высадил на борт “Отважного” аварийно-спасательную группу и, взяв аварийный корабль на буксир, пытался отвести его на мелководье, к берегу. Однако эффективность от такой буксировки была незначительной, заклиненный на 35 градусов левого борта руль уводил “Отважный” в сторону, крен на правый борт резко увеличивался, корабль ЛОЖИЛСЯ на борт. Трос звенел, как струна, мог в любую секунду оборваться.
11.16. Прошло немногим более часа с момента возникновения пожара, а эффективно тушить его у же было нечем. Старший лейтенант В. Мартьянов доложил: “…израсходованы все средства борьбы с пожаром, кроме воды в шлангах”. Это был цейтнот. Попытки потушить такой большой пожар только водой из шлангов не могли привести к успеху. Командир это хорошо понимал, он также понимал, что в этой ситуации может помочь только большое количество углекислоты и пенообразователя.
Вот что пишет Иван Петрович в своих воспоминаниях: “Я лично приказал передать на КП флота, чтобы доставили углекислоту и пенообразователь на вертолетах. Не могу сказать, дошло ли это до КП флота. В журнале ОД флота говорится, что “загрузили баллоны”. Но они до корабля НЕ доставлены”.
11.18. С КП флота начальнику штаба авиации поступило приказание проработать вопрос доставки по воздуху средств пожаротушения в район аварии. Просьба командира гибнущего корабля оказалась гласом вопиющего в пустыне, экипаж остался один на один со своей бедой. Хотя подходил позже к борту РКБ “Бедовый”, пытался помочь, но ведь он сам был буквально нашпигован ракетным, бомбовым и торпедным боезапасом…
11.30. По приказанию командира личный состав под руководством старшего лейтенанта С. Качинского и мичмана Е. Медведева сбросил за борт пять боевых торпед.
11.37. На КП флота прибыл врио командующего ЧФ контр-адмирал В. Самойлов, заслушал доклад о состоянии аварийного корабля.
11.52. Контр-адмирал В. Самойлов передал на БПК “Отважный” приказание первого заместителя Главнокомандующего ВМФ адмирала флота В. Касатонова: “1. Оценить обстановку, принимать меры по спрямлению корабля, но по обстановке. 2. При невозможности спасти корабль эвакуировать личный состав. При необходимости подойти к берегу и посадить на мель”.
12.30. Именно в этот момент появилась надежда на спасение корабля. На КП флота с борта “Отважного” поступил доклад: “1. Пожар в коридорах 7, 8 потушен. 2. Командир БЧ-5 вошел в ПЭЖ. 3. Столовая не контролируется. 4. Крен 10 градусов правого борта, дифферент 2–6 метров. 5. Поставлена вторая линия обороны на 143-м шпангоуте. Оценка обстановки: посадка и остойчивость корабля стабилизировались, непотопляемость обеспечивается”.
К “Отважному” поочередно подходили СС “Бештау”, СБ-15, ПЖС-123, пытаясь охлаждать палубу в районе кормы, подавать пену в аварийные отсеки. Люди, рискуя жизнью, делали все возможное и невозможное, временами казалось, что победа близка, “Отважный” спасут.
В это время на “Отважный” высадился заместитель командира бригады по ЭМЧ капитан 2 ранга Глеб Умеренков, он здорово помог И. Виннику в принятии решения по БЗЖ. После первого обнадеживающего доклада (с 12.30) экипаж и силы спасательного отряда в неимоверном напряжении еще два часа и 15 минут боролись с огнем, перекачивали топливо с борта на борт, пытаясь спрямить корабль, откачивали за борт скопившуюся воду.
Были погибшие, много раненых. Но борьба продолжалась. И если сверху и с носовой части пожар можно было как-то контролировать и подавлять, то совершенно невозможно было узнать обстановку в корме от погреба № 8. А она развивалась катастрофически опасно. Закончилась пена.
Иван Петрович Винник вспоминает: “Я выходил к ПЖС-123, переговорил с капитаном 2 ранга Жбановым (начальник АСС), просил пены и во внутренние помещения, что он сделал, и пока была пена, мы пожар в коридорах приостановили. Но пена закончилась! А лить воду во внутренние помещения мы и сами могли. …Он подтвердит, как я просил: “Ну дай же пены!”. Получил ответ: “Пены нет!”. Все”.
14.45. Раздался взрыв. Последний. Роковой. Из воспоминаний командира: “Очевидцы на ГКП говорили, что когда взорвались погреб № 10 и керосин (я считаю, что это произошло вместе), то я сел на стол, снял фуражку, бросил ее в угол и сказал: “Это все!”. Я, правда, этого не помню, видимо, очень этого опасался, но – произошло!”.
Да, взрыв авиационных бомб в погребе № 10 и десятитонной цистерны с авиационным керосином одним махом перечеркнул все надежды на спасение. В борту образовалась ОГРОМНАЯ ПРОБОИНА, вода буквально хлынула во внутренние помещения. Крен и дифферент начали быстро увеличиваться. Борьба за живучесть прекратила свой смысл.
15.06. Контр-адмирал Самойлов приказал личному составу покинуть корабль.
15.17. ПЖС-123, приняв на борт 65 человек и начальника штаба ЧФ, отошел от борта. Личный состав под руководством командира начал покидать корабль. Надо отдать должное контр- адмиралу В. Саакяну. Своим присутствием до самого конца борьбы за живучесть корабля он, не вмешиваясь в действия командира, поддерживал его, вместе с ним анализировал обстановку и утверждал его решения. Он как бы подавал пример хладнокровия, выдержки и… надежду на спасение. Это офицерский поступок.
15.24. Весь личный состав покинул корабль. Последним сошел командир.
15.57. БПК “Отважный” затонул в точке Ш – 44о43,0` ; Д – 33о01,5` на глубине 122 метра по пеленгу 300 градусов на дальности 178 каб. от мыса Херсонес.
16.00. Дано приказание на БПК “Бедовый”: “Обозначить место гибели буями…”. Моряки “Отважного” держались 355 минут. Проявили массовый героизм.
Выясняя причины возникновения пожара, а точнее, причины самопроизвольного запуска маршевого двигателя одной из зенитных ракет в кормовом погребе, комиссия Министерства обороны пришла к такому заключению. Срабатывание пиропатрона запуска маршевого двигателя ЗУР В-601 стало следствием нарушения качества монтажа в соединительном ящике КП-1. Чисто конструкторская и заводская недоработка.
Это нарушение в данной ситуации привело к замыканию клеммных лепестков опасных и контрольных цепей в этом ящике и образованию обходных цепей, приводящих напряжение 26 вольт на подрыв пиропатрона маршевого двигателя ракеты. Оставим технические подробности для специалистов. Важнее рассказать о том, как экипаж «Отважного» пытался ликвидировать катастрофические последствия конструктивных недостатков ракетного комплекса «Волна».
Прежде всего можно с полной уверенностью утверждать, что офицеры, мичманы, старшины и матросы в критической обстановке показали высокие морально-боевые качества, ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ УСТОЙЧИВОСТЬ, прочные навыки борьбы за живучесть корабля. Как водится, в сложной ситуации нашлись слабохарактерные, ТРУСЛИВЫЕ. Но кто может дать себе гарантию, что сильный пожар, взрывы, горящий металл не подавят волю, не заставят инстинктивно отскочить в безопасное место?..
Такие люди были у всех на виду, и о них все знают. Но история хранит и другие примеры. Высокий профессионализм, мужество и героизм продемонстрировали старший лейтенант С. Качинский, мичман Е. Медведев, старшина 2 статьи В. Козленеев и многие матросы.
Получив приказание командира затопить погреба глубинных бомб, они с риском для жизни, действуя в сильно задымленном помещении, с помощью пожарных шлангов затопили 5-й и 6-й погреба, предотвратив возможный взрыв 5 тонн взрывчатого вещества и не допустив затопления огромного помещения столовой личного состава, что позволило длительное время сохранять остойчивость корабля.
Старшина 2 статьи А. Гарибян, матрос В. Никитенко в районе сильного пожара у кормовых труб сбросили за борт баллоны с ацетиленом и кислородом, на которых уже загорелась краска. Они так же предотвратили взрыв, возможные сильные повреждения надстроек и гибель большого количества личного состава.
Недавно прибывший после окончания ЧВВМУ имени П. С. Нахимова лейтенант А. Безмельцев, еще не успевший освоиться на корабле, подавал личный пример активными и мужественными действиями в ходе тушения пожара, находился на самых опасных участках в районе ЗКП и кормовых труб.
Его однокашник по училищу лейтенант В. Ярчук вместе с мичманом И. Козловым, матросом А. Осетровым и другими решительно боролись с огнем, используя все наличные средства, создали надежную линию обороны и не допустили распространения огня во внутренние помещения в нос от 164-го шпангоута.
Временно исполняющий обязанности командира БЧ-5 старший лейтенант В. Мартьянов грамотно и уверенно руководил действиями личного состава по борьбе за живучесть, своевременно анализировал состояние корабля, делал необходимые расчеты и подавал обоснованные предложения командиру корабля.
Одним из наиболее активных и мужественных в этот день на горящем корабле, несомненно, был командир трюмной группы лейтенант Б. Гуль. По приказанию командира, рискуя жизнью, из сильно задымленного помещения ПЭЖ, когда огонь уже занимался на приборах и переборках, офицер вывел оставшихся там двух матросов, чем спас им жизнь.
Он же вооружал бойцов аварийных партий для работы в аварийных помещениях в изолирующих противогазах, сам неоднократно спускался в опасные помещения в ИПе, производил разведку пожара. Его лицо, руки и тело были в ожогах, черными от дыма и гари.
Мужественный поступок совершил командир отделения артэлектриков старшина 2 статьи А. Ачмиз. После одного из взрывов он бросился на выручку товарищу старшему матросу А. Урупе в горящее подбашенное отделение, но очередной взрыв застал его врасплох. Его выбросило на палубу подошедшего на помощь корабля, тело было сильно изуродовано. Адам Ачмиз – единственный из погибших похоронен в земле на своей родине. Все остальные утонули вместе с кораблем, братской могилой им стало море.
Смело действовавший в районе пожара уже после команды «Покинуть корабль» врио командира БЧ-2 старший лейтенант В. Костин при крене около 30 градусов пробрался в кают- компанию офицеров и вынес Красное знамя Краснодарского обкома ВЛКСМ «Лучшему кораблю соединения», которое экипаж прочно удерживал уже несколько лет подряд.
Длительное время на виду всего экипажа пример мужества и самообладания демонстрировали матросы, оказавшиеся на камбузе. Взрывом ЗАКЛИНИЛО ДВЕРЬ, их по существу ЗАМУРОВАЛО. Из сорванных с основания варочных котлов на палубу вылился КИПЯТОК. Старшина 1 статьи П. Мургу, матросы А. Иджян, С. Петрухин, С. Ливицкий, В. Прочаковский, Я. Ворожбит, П. Бедаков В НАДЕЖДЕ ВЫРВАТЬСЯ из этого ада БЕЗУСПЕШНО пытались взломать неподатливую дверь, а открыть ее снаружи тоже не получалось.
В один из иллюминаторов попытался вылезти на шкафут матрос Бедаков, но ЗАСТРЯЛ. Командир приказал вырезать газосваркой иллюминатор вместе с Бедаковым, но этого сделать не удалось. Старший лейтенант медицинской службы В. Цвеловский, пытаясь ОБЛЕГЧИТЬ УЧАСТЬ попавшего в беду моряка, постоянно делал ему обезболивающие уколы.
Поняв БЕЗЫСХОДНОСТЬ СИТУАЦИИ, находящийся в этом же помещении матрос Прочаковский, сохраняя хладнокровие и полный рассудок, крикнул в иллюминатор: «Ребята! Со мной все ясно. Спасайте корабль!». Так мог поступить только настоящий мужчина – выдержанный и сильный, любящий флотскую службу, корабль, своих товарищей.
В ходе борьбы за живучесть смело и решительно действовали также старшие лейтенанты И. Мельник, О. Евдокимов, мичманы А. Карпенко, П. Гайдарлы, И. Шпак, Р. Мухамадеев, Н. Шепитько, В. Телига, старшины 1 статьи И. Эльдаров, А. Бурых, старшины 2 статьи И. Долинчук, В. Гаркуша, С. Еременко. Среди тех, кто смело бросался на опасные участки, было немало и молодых матросов.
Экзамен в ходе фактической борьбы за живучесть корабля экипаж сдал. Кстати, уже после гибели корабля строгая и дотошная комиссия с пристрастием проверила уровень профессиональной подготовленности, навыков и знаний в вопросах БЗЖ практически всех членов экипажа – и опытных, и молодых. И вынуждена была подтвердить соответствие предъявляемым к ним требованиям.
Адмирал И. Касатонов в своей книге «Флот вышел в океан» так оценил действия экипажа погибшего БПК: «На «Отважном», как и на «Новороссийске», моряки проявили массовый героизм, самопожертвование, взаимовыручку и взаимопомощь. Но наград… не последовало».
Капитан 1 ранга в отставке Олег Приходько,
бывший командир ЗАБ -3 БПК «Отважный»
http://sc.mil.ru/files/morf/military/archive/flagr_2014-08-30.pdf
На вторые сутки после гибели корабля, из иллюминатора на камбузе всё ещё высовывалось тело рабочего по камбузу, которого не удалось спасти. Полы его белой куртки развевались течением, а водолазы уже обследовали "Отважный" для выяснения деталей его подъема. Корабль поднимать было нельзя из-за опасности самопроизвольного взрыва боезапаса.
Общий вес этого боезапаса составлял около 15 тонн, для его подрыва и надежной детонации понадобилось уложить на корабль 113,6 тонн тротила. Работы проводились на глубине 127 метров, при этом погиб водолаз Роман Тодорович Гавюк.
23 декабря 1977 г. старший лейтенант Лупашин рубильником на спасательном судне “СС-26″ (ныне СС “Эпрон”) подал ток на электродетонаторы. Над морем на высоту более 30 метров взметнулось пламя, и выросла стена воды по длине корабля, БПК “Отважный” погиб во второй раз и навсегда.
В русском Военно-Морском Флоте числилось пять “Отважных”. В 1696– 1699 годах Петром І были заложены 60-пушечные корабли 1 ранга “Королевское солнце”, “Великий монарх”, “Торжествующий”, “Отважный” и другие.
В 1843 году в Санкт-Петербурге был спущен на воду пароходофрегат “Отважный” водоизмещением 1.450 т. Исключен из состава флота в 1861 году.
Также в Санкт-Петербурге в 1892 году спустили на воду морскую броненосную канонерскую лодку “Отважный” водоизмещением 1.717 т. Ее экипаж героически сражался с врагом в ходе Русско-японской войны 1904–1905 годов. Перед сдачей Порт-Артура русские моряки взорвали и затопили “Отважный” в бухте Белый Волк, до конца исполнив свой долг перед Родиной.
Четвертым стал эскадренный миноносец проекта 30К “Отважный”, заложенный в 1939 году. Прекращен постройкой 20 мая 1942 года, а продолжен с окончанием Великой Отечественной войны. Спущен на воду 2 января 1946 года, вступил в строй 2 марта 1950 года. Водоизмещение полное – 2.860 т, экипаж 301 чел. Входил в состав 4-го ВМФ с 16 апреля 1950 года, в состав КБФ – с 24 декабря 1955 года. Исключен из списков 17 марта 1958 года и сдан на слом.
Пятым был большой противолодочный корабль (БПК) проекта 61 “Отважный”. (прим. - на фото БПК пр.61 "Сметливый"). Он был построен в Николаеве, Военно-морской флаг на нем подняли 18 сентября 1965 года. Первый командир “Отважного” капитан 2 ранга Геннадий Евстигнеев делал все для быстрого ввода корабля в строй. Однако сердце его не выдержало, и в декабре 1965 года с диагнозом “инфаркт миокарда” Геннадий Иванович оказался на госпитальной койке.
Нужна была срочная замена, требовался волевой и энергичный командир. И такой был найден – старший помощник командира эскадренного миноносца “Бравый” капитан 3 ранга Алексей Мурзаев. Быстро и с высоким качеством “закрыв” задачи К-1, К-2 и К-3, корабль вышел на боевую службу, участвовал в фактических боевых действиях по обеспечению безопасности Порт-Саида, в военно-морских маневрах “Океан” с выполнением ракетной стрельбы в Атлантическом океане.
В 1968 году “Отважный” завоевал приз Главнокомандующего ВМФ СССР по противолодочной подготовке, командир был награжден именным биноклем, в 1969 году корабль объявлен отличным и ежегодно звание подтверждал при всех многочисленных проверках даже самого высокого уровня.
В 1969 году командиром “Отважного” был назначен старпом гвардейского БПК “Красный Кавказ” капитан 3 ранга Иван Петрович Винник. За годы командования “Отважным” Иваном Петровичем Винником, вплоть до 1974 года, экипаж не только не утратил своих позиций, но и существенно прибавил в профессионализме, сплоченности.
В 1970 году к уже имеющемуся призу за противолодочную подготовку экипаж завоевал приз ГК ВМФ за ракетную стрельбу, который удержал и в следующем году. А это – веское подтверждение стабильно высокого уровня мастерства, ведь соискателями были “зубры” и с Балтийского, и Северного, и Тихоокеанского флотов.
В 1973–1974 годах “Отважный” с отличными и хорошими оценками сдал все курсовые задачи, выполнил боевые и специальные упражнения. Хорошей подготовкой, легкостью на подъем отличался офицерский состав корабля. А еще – молодостью.
Среди командиров БЧ носили капитан-лейтенантские погоны: Алексей Власов – командир БЧ-1, Владимир Лиховский – командир БЧ-2, Геннадий Камалов – начальник РТС, Вадим Шевкунов – командир БЧ-5. Командир БЧ-4 Анатолий Шмелев, начальник медслужбы Виктор Цвеловский, командир БЧ-3 Станислав Качинский – старшие лейтенанты, а помощник командира по снабжению Владимир Гдыра – лейтенант.
С октября 1973 года по март 1974 года “Отважный” находился в Средиземном море на боевой службе. За этот период был совершен заход в итальянские порты Таранто и Мессина, корабль дважды готовился к фактическим боевым действиям в районе арабо-израильского конфликта, были выполнены с высоким баллом десятки боевых упражнений. Общая оценка кораблю за этот поход – “отлично”.
Сразу после боевой службы получили повышение капитан-лейтенанты старпом Г. Алантьев и замполит И. Бойко. Старпомом назначили капитан-лейтенанта Виктора Всеволодовича Балашова, замполитом – капитан-лейтенанта Василия Михайловича Нестеровича.
Пришел приказ о повышении в должности и нашего командира капитана 2 ранга Ивана Петровича Винника. К концу августа 1974 года экипаж “закрыл” “личный” план боевой подготовки и по существу мог бы отдохнуть, тем более что предстояла подготовка к очередной боевой службе. Но…
29 августа днем корабль вышел в море для выполнения плановых учебно-боевых задач, торпедной стрельбы. Успешно отстрелявшись, “Отважный” совместно с БПК “Комсомолец Украины”, РКБ “Бедовый” продолжил работу с подводной лодкой и к 7.00 30 августа получил приказание прибыть на внешний рейд главной базы и принять НШ ЧФ и командира бригады ракетных катеров.
На этот момент на корабле отсутствовал ряд ключевых должностных лиц. Так, вместо находящихся в отпуске командира БЧ-5 капитан-лейтенанта Вадима Шевкунова в море вышел командир машинной группы БПК “Решительный” старший лейтенант Владимир Мартьянов, вместо командира БЧ-2 капитан-лейтенанта Владимира Лиховского оставался командир носовой стартовой батареи старший лейтенант Владимир Костин.
Заместитель командира по политической части капитан-лейтенант Василий Нестерович убыл для сдачи экзаменов в академию. Его обязанности, согласно приказу по кораблю, исполнял заместитель командира БЧ-5 по политчасти старший лейтенант Иван Мельник.
Отсутствовали еще несколько младших офицеров, за плечами которых был по крайней мере год корабельной службы. Всего за две недели до этого рокового дня на корабль прибыли шесть лейтенантов – выпускников военно-морских училищ: командир кормовой группы управления ракетным огнем Василий Ярчук, инженер БЧ-2 Александр Безмельцев, командир электронавигационной группы БЧ-1 Иван Телегин, командир группы БЧ-4 Петр Колесник, командир электротехнической группы БЧ-5 Савелий Тюгай, инженер РТС Дмитрий Сорокин.
Для руководства ходом учений в 7.45 на борт “Отважного” поднялись начальник штаба флота контр-адмирал В. Саакян, начальник ПВО ВМФ контр- адмирал В. Путинцев, командир бригады ракетных катеров капитан 1 ранга А. Комар и с ними двенадцать офицеров-управленцев.
ЖУРНАЛ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ
30 августа 1974 года. Полигон боевой подготовки в 17 милях к западу от мыса Херсонес.
9.45. БПК “Отважный” вместе со стреляющими малыми ракетными кораблями (МРК) занял полигон боевой подготовки.
9.55. Сыграли учебно-боевую тревогу, включили радиолокационные станции. Капитан 2 ранга И. Винник, приняв от старпома капитан-лейтенанта В. Балашова доклад о готовности корабля к учениям, поднялся с ГКП на ходовой мостик. Здесь же находился начальник штаба флота контр-адмирал В. Саакян. Вахтенным офицером заступил старший лейтенант С. Качинский.
10.02. НЕОЖИДАННО в районе кормовых труб в небо с шипением вырвался огромный столб огня и дыма, раздался МОЩНЫЙ ВЗРЫВ. Взрывной волной за борт ВЫБРОСИЛО семь человек. В это время в кормовом ПКС находились старшина команды предстартовой подготовки мичман А. Шупортяк, старшие матросы А. Корякин и Э. Даукштэ, матрос А. Венцловас. Все они на долю секунды оцепенели, когда сквозь толстое стекло прямоугольного иллюминатора увидели ослепительную вспышку огня, белый дым, от нарастающего гула и давления у них заложило уши.
УЖАСНЕЕ и БЕЗЫСХОДНЕЕ ситуации нельзя представить. Стало ясно: прямо в погребе самопроизвольно запустился пороховой двигатель одной из ракет. Затем воспламенились и другие. Оцепенение быстро прошло, когда, БЕЗУСПЕШНО пытаясь доложить командиру батареи о случившемся по КГС и поняв опасность ситуации, Шупортяк крикнул: “Покинуть ПКС!”. Все выбежали в коридор № 11.
Тут же командир объявил БОЕВУЮ, а затем аварийную тревогу, остановил двигатели, по трансляции дал команду: “Носовой и кормовой аварийным партиям тушить пожар!”. Буквально через 20 секунд корабль содрогнулся от ВТОРОГО взрыва, примерно с таким же интервалом прогремели ТРЕТИЙ и ЧЕТВЁРТЫЙ.
Командир с разрешения начальника штаба флота спустился на ГКП для руководства борьбой за живучесть корабля, и первой его командой была: “Командирам боевых постов доложить о появлении дыма, огня и воды, а также о наличии личного состава”. С этого момента и до самой последней минуты рядом с командиром неотлучно находился финансист корабля мичман Александр Бобрешов. С присущей ему пунктуальностью и точностью он вел “Журнал боевых действий”.
Еще мало кто верил, что все это по-настоящему, очень серьезно. Десятки, СОТНИ РАЗ на учениях и тренировках подавались такие команды по кораблю. 30 августа они ВПЕРВЫЕ выполнялись фактически. Вскоре выяснилось, что нет связи с кормовым машинным отделением, кормовым ракетным погребом, кормовой аварийной партией и кормовой артиллерийской установкой.
Командир тут же послал старпома для оценки повреждений и состояния корабля. Виктор Балашов через несколько минут доложил: РАЗРУШЕН кормовой погреб зенитных ракет № 8, пусковая ракетная установка ЗАБРОШЕНА в район кормовых труб, в погребе сильный ПОЖАР, огонь распространяется в корму к погребу артиллерийских снарядов № 9 и в нос, в район кормового машинного отделения. Началась борьба за живучесть корабля, командир поставил задачу – не допустить распространения огня в нос и корму.
10.07. Разобравшись в обстановке и поняв всю серьезность ситуации, начальник штаба флота контр-адмирал В. Саакян с борта аварийного корабля дает приказание всем кораблям, находящимся в районе, следовать к БПК “Отважный” для оказания помощи, а ЭМ “Сознательный” – взять его на буксир и оказать помощь средствами пожаротушения.
Была также объявлена готовность № 1 спасательному отряду флота, ВСЕ стоящие в базе корабли соединения надводных кораблей, в спешном порядке отрываясь от причалов, маневрируя предельно большими скоростями, выходили в район чрезвычайного происшествия на выручку товарищам.
Устремились к “Отважному” и в разное время прибыли в район ЭМ “Сознательный”, РКБ “Бедовый” с командиром 70-й бригады капитаном 1 ранга Л. Макаровым на борту, БПК “Комсомолец Украины”, “Сметливый”, “Сдержанный”, СС-26, СБ-15, ВМ-416, ПЖС-123, БТ-271, 318, 259, МТ “Вакуленчук”, ТКАБ, ТК-119.
Кроме того, в районе уже находились МРК “Бриз”, “Буря”, “Зарница”, “Вихрь”. Именно они подобрали из воды 26 человек, выброшенных за борт взрывной волной. Появилась в районе и авиация – вертолеты Ка-25, Ми-4 и самолет Ли-2. Как видим, силы на помощь аварийному кораблю были брошены немалые, и их экипажи готовы были идти на риск, чтобы спасти товарищей, но это была не тренировка на УТС, это был реальный, страшной силы пожар… Эффективно бороться с ним, как покажет дальнейшее развитие событий, флот был не в состоянии.
10.10. Об аварии на БПК “Отважный” доложено на ЦКП ВМФ. В это время врио командующего флотом контр- адмирал В. Самойлов находился в Ялте на докладе у Главнокомандующего ВМФ Адмирала Флота Советского Союза С. Горшкова.
Примерно в 10.30 об аварии был произведен доклад Самойлову и Горшкову. К этому времени “Отважный” через образовавшиеся от взрывов пробоины принял в отсеки много воды, крен достиг 12 градусов. Кроме того, действия аварийной партии и личного состава кормовых боевых постов по тушению пожара привели к дополнительному заполнению аварийных и смежных с ними помещений забортной водой.
Учитывая это, командир приказал снести в корму все переносные водоотливные средства, включить на полную мощность стационарные средства водоотлива. Несмотря на то, что были задействованы все средства пожаротушения, в том числе и пенообразующие, огонь не унимался.
Им были охвачены помещения трех смежных отсеков – 10-го, 11-го и 12-го – кормовое машинное отделение, коридоры № 8, 9, 10, 11, кубрики № 3, 4, 5, погреб № 8, ПКС, подбашенное отделение кормовой артустановки, рубка дежурного по кораблю.
10.43. На КП флота получено радиодонесение за подписью начальника штаба флота: “Своими силами пожар… потушить не могу”.
Ситуация осложнялась тем, что в районе пожара находились погреба с артиллерийским боезапасом, реактивными глубинными, авиационными бомбами, цистерны с дизельным топливом, авиационным керосином. Командир принимает решение затопить погреба с реактивными глубинными бомбами (РГБ) № 6 и 7 и выстрелить боевые торпеды за борт.
10.54. К этому времени И. Винник уже имел достаточно ясную картину о характере, размерах аварии и дал единственно верную команду по кораблю: “Поставить линию обороны в столовой личного состава и холодильных машинах на 164-м шпангоуте”. Эта обозначенная командиром позиция на несколько часов для экипажа стала рубежом обороны, от которого МОРЯКИ НЕ ОТСТУПИЛИ ни на шаг.
10.56. Подошедший на помощь ЭМ “Сознательный” высадил на борт “Отважного” аварийно-спасательную группу и, взяв аварийный корабль на буксир, пытался отвести его на мелководье, к берегу. Однако эффективность от такой буксировки была незначительной, заклиненный на 35 градусов левого борта руль уводил “Отважный” в сторону, крен на правый борт резко увеличивался, корабль ЛОЖИЛСЯ на борт. Трос звенел, как струна, мог в любую секунду оборваться.
11.16. Прошло немногим более часа с момента возникновения пожара, а эффективно тушить его у же было нечем. Старший лейтенант В. Мартьянов доложил: “…израсходованы все средства борьбы с пожаром, кроме воды в шлангах”. Это был цейтнот. Попытки потушить такой большой пожар только водой из шлангов не могли привести к успеху. Командир это хорошо понимал, он также понимал, что в этой ситуации может помочь только большое количество углекислоты и пенообразователя.
Вот что пишет Иван Петрович в своих воспоминаниях: “Я лично приказал передать на КП флота, чтобы доставили углекислоту и пенообразователь на вертолетах. Не могу сказать, дошло ли это до КП флота. В журнале ОД флота говорится, что “загрузили баллоны”. Но они до корабля НЕ доставлены”.
11.18. С КП флота начальнику штаба авиации поступило приказание проработать вопрос доставки по воздуху средств пожаротушения в район аварии. Просьба командира гибнущего корабля оказалась гласом вопиющего в пустыне, экипаж остался один на один со своей бедой. Хотя подходил позже к борту РКБ “Бедовый”, пытался помочь, но ведь он сам был буквально нашпигован ракетным, бомбовым и торпедным боезапасом…
11.30. По приказанию командира личный состав под руководством старшего лейтенанта С. Качинского и мичмана Е. Медведева сбросил за борт пять боевых торпед.
11.37. На КП флота прибыл врио командующего ЧФ контр-адмирал В. Самойлов, заслушал доклад о состоянии аварийного корабля.
11.52. Контр-адмирал В. Самойлов передал на БПК “Отважный” приказание первого заместителя Главнокомандующего ВМФ адмирала флота В. Касатонова: “1. Оценить обстановку, принимать меры по спрямлению корабля, но по обстановке. 2. При невозможности спасти корабль эвакуировать личный состав. При необходимости подойти к берегу и посадить на мель”.
12.30. Именно в этот момент появилась надежда на спасение корабля. На КП флота с борта “Отважного” поступил доклад: “1. Пожар в коридорах 7, 8 потушен. 2. Командир БЧ-5 вошел в ПЭЖ. 3. Столовая не контролируется. 4. Крен 10 градусов правого борта, дифферент 2–6 метров. 5. Поставлена вторая линия обороны на 143-м шпангоуте. Оценка обстановки: посадка и остойчивость корабля стабилизировались, непотопляемость обеспечивается”.
К “Отважному” поочередно подходили СС “Бештау”, СБ-15, ПЖС-123, пытаясь охлаждать палубу в районе кормы, подавать пену в аварийные отсеки. Люди, рискуя жизнью, делали все возможное и невозможное, временами казалось, что победа близка, “Отважный” спасут.
В это время на “Отважный” высадился заместитель командира бригады по ЭМЧ капитан 2 ранга Глеб Умеренков, он здорово помог И. Виннику в принятии решения по БЗЖ. После первого обнадеживающего доклада (с 12.30) экипаж и силы спасательного отряда в неимоверном напряжении еще два часа и 15 минут боролись с огнем, перекачивали топливо с борта на борт, пытаясь спрямить корабль, откачивали за борт скопившуюся воду.
Были погибшие, много раненых. Но борьба продолжалась. И если сверху и с носовой части пожар можно было как-то контролировать и подавлять, то совершенно невозможно было узнать обстановку в корме от погреба № 8. А она развивалась катастрофически опасно. Закончилась пена.
Иван Петрович Винник вспоминает: “Я выходил к ПЖС-123, переговорил с капитаном 2 ранга Жбановым (начальник АСС), просил пены и во внутренние помещения, что он сделал, и пока была пена, мы пожар в коридорах приостановили. Но пена закончилась! А лить воду во внутренние помещения мы и сами могли. …Он подтвердит, как я просил: “Ну дай же пены!”. Получил ответ: “Пены нет!”. Все”.
14.45. Раздался взрыв. Последний. Роковой. Из воспоминаний командира: “Очевидцы на ГКП говорили, что когда взорвались погреб № 10 и керосин (я считаю, что это произошло вместе), то я сел на стол, снял фуражку, бросил ее в угол и сказал: “Это все!”. Я, правда, этого не помню, видимо, очень этого опасался, но – произошло!”.
Да, взрыв авиационных бомб в погребе № 10 и десятитонной цистерны с авиационным керосином одним махом перечеркнул все надежды на спасение. В борту образовалась ОГРОМНАЯ ПРОБОИНА, вода буквально хлынула во внутренние помещения. Крен и дифферент начали быстро увеличиваться. Борьба за живучесть прекратила свой смысл.
15.06. Контр-адмирал Самойлов приказал личному составу покинуть корабль.
15.17. ПЖС-123, приняв на борт 65 человек и начальника штаба ЧФ, отошел от борта. Личный состав под руководством командира начал покидать корабль. Надо отдать должное контр- адмиралу В. Саакяну. Своим присутствием до самого конца борьбы за живучесть корабля он, не вмешиваясь в действия командира, поддерживал его, вместе с ним анализировал обстановку и утверждал его решения. Он как бы подавал пример хладнокровия, выдержки и… надежду на спасение. Это офицерский поступок.
15.24. Весь личный состав покинул корабль. Последним сошел командир.
15.57. БПК “Отважный” затонул в точке Ш – 44о43,0` ; Д – 33о01,5` на глубине 122 метра по пеленгу 300 градусов на дальности 178 каб. от мыса Херсонес.
16.00. Дано приказание на БПК “Бедовый”: “Обозначить место гибели буями…”. Моряки “Отважного” держались 355 минут. Проявили массовый героизм.
Выясняя причины возникновения пожара, а точнее, причины самопроизвольного запуска маршевого двигателя одной из зенитных ракет в кормовом погребе, комиссия Министерства обороны пришла к такому заключению. Срабатывание пиропатрона запуска маршевого двигателя ЗУР В-601 стало следствием нарушения качества монтажа в соединительном ящике КП-1. Чисто конструкторская и заводская недоработка.
Это нарушение в данной ситуации привело к замыканию клеммных лепестков опасных и контрольных цепей в этом ящике и образованию обходных цепей, приводящих напряжение 26 вольт на подрыв пиропатрона маршевого двигателя ракеты. Оставим технические подробности для специалистов. Важнее рассказать о том, как экипаж «Отважного» пытался ликвидировать катастрофические последствия конструктивных недостатков ракетного комплекса «Волна».
Прежде всего можно с полной уверенностью утверждать, что офицеры, мичманы, старшины и матросы в критической обстановке показали высокие морально-боевые качества, ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ УСТОЙЧИВОСТЬ, прочные навыки борьбы за живучесть корабля. Как водится, в сложной ситуации нашлись слабохарактерные, ТРУСЛИВЫЕ. Но кто может дать себе гарантию, что сильный пожар, взрывы, горящий металл не подавят волю, не заставят инстинктивно отскочить в безопасное место?..
Такие люди были у всех на виду, и о них все знают. Но история хранит и другие примеры. Высокий профессионализм, мужество и героизм продемонстрировали старший лейтенант С. Качинский, мичман Е. Медведев, старшина 2 статьи В. Козленеев и многие матросы.
Получив приказание командира затопить погреба глубинных бомб, они с риском для жизни, действуя в сильно задымленном помещении, с помощью пожарных шлангов затопили 5-й и 6-й погреба, предотвратив возможный взрыв 5 тонн взрывчатого вещества и не допустив затопления огромного помещения столовой личного состава, что позволило длительное время сохранять остойчивость корабля.
Старшина 2 статьи А. Гарибян, матрос В. Никитенко в районе сильного пожара у кормовых труб сбросили за борт баллоны с ацетиленом и кислородом, на которых уже загорелась краска. Они так же предотвратили взрыв, возможные сильные повреждения надстроек и гибель большого количества личного состава.
Недавно прибывший после окончания ЧВВМУ имени П. С. Нахимова лейтенант А. Безмельцев, еще не успевший освоиться на корабле, подавал личный пример активными и мужественными действиями в ходе тушения пожара, находился на самых опасных участках в районе ЗКП и кормовых труб.
Его однокашник по училищу лейтенант В. Ярчук вместе с мичманом И. Козловым, матросом А. Осетровым и другими решительно боролись с огнем, используя все наличные средства, создали надежную линию обороны и не допустили распространения огня во внутренние помещения в нос от 164-го шпангоута.
Временно исполняющий обязанности командира БЧ-5 старший лейтенант В. Мартьянов грамотно и уверенно руководил действиями личного состава по борьбе за живучесть, своевременно анализировал состояние корабля, делал необходимые расчеты и подавал обоснованные предложения командиру корабля.
Одним из наиболее активных и мужественных в этот день на горящем корабле, несомненно, был командир трюмной группы лейтенант Б. Гуль. По приказанию командира, рискуя жизнью, из сильно задымленного помещения ПЭЖ, когда огонь уже занимался на приборах и переборках, офицер вывел оставшихся там двух матросов, чем спас им жизнь.
Он же вооружал бойцов аварийных партий для работы в аварийных помещениях в изолирующих противогазах, сам неоднократно спускался в опасные помещения в ИПе, производил разведку пожара. Его лицо, руки и тело были в ожогах, черными от дыма и гари.
Мужественный поступок совершил командир отделения артэлектриков старшина 2 статьи А. Ачмиз. После одного из взрывов он бросился на выручку товарищу старшему матросу А. Урупе в горящее подбашенное отделение, но очередной взрыв застал его врасплох. Его выбросило на палубу подошедшего на помощь корабля, тело было сильно изуродовано. Адам Ачмиз – единственный из погибших похоронен в земле на своей родине. Все остальные утонули вместе с кораблем, братской могилой им стало море.
Смело действовавший в районе пожара уже после команды «Покинуть корабль» врио командира БЧ-2 старший лейтенант В. Костин при крене около 30 градусов пробрался в кают- компанию офицеров и вынес Красное знамя Краснодарского обкома ВЛКСМ «Лучшему кораблю соединения», которое экипаж прочно удерживал уже несколько лет подряд.
Длительное время на виду всего экипажа пример мужества и самообладания демонстрировали матросы, оказавшиеся на камбузе. Взрывом ЗАКЛИНИЛО ДВЕРЬ, их по существу ЗАМУРОВАЛО. Из сорванных с основания варочных котлов на палубу вылился КИПЯТОК. Старшина 1 статьи П. Мургу, матросы А. Иджян, С. Петрухин, С. Ливицкий, В. Прочаковский, Я. Ворожбит, П. Бедаков В НАДЕЖДЕ ВЫРВАТЬСЯ из этого ада БЕЗУСПЕШНО пытались взломать неподатливую дверь, а открыть ее снаружи тоже не получалось.
В один из иллюминаторов попытался вылезти на шкафут матрос Бедаков, но ЗАСТРЯЛ. Командир приказал вырезать газосваркой иллюминатор вместе с Бедаковым, но этого сделать не удалось. Старший лейтенант медицинской службы В. Цвеловский, пытаясь ОБЛЕГЧИТЬ УЧАСТЬ попавшего в беду моряка, постоянно делал ему обезболивающие уколы.
Поняв БЕЗЫСХОДНОСТЬ СИТУАЦИИ, находящийся в этом же помещении матрос Прочаковский, сохраняя хладнокровие и полный рассудок, крикнул в иллюминатор: «Ребята! Со мной все ясно. Спасайте корабль!». Так мог поступить только настоящий мужчина – выдержанный и сильный, любящий флотскую службу, корабль, своих товарищей.
В ходе борьбы за живучесть смело и решительно действовали также старшие лейтенанты И. Мельник, О. Евдокимов, мичманы А. Карпенко, П. Гайдарлы, И. Шпак, Р. Мухамадеев, Н. Шепитько, В. Телига, старшины 1 статьи И. Эльдаров, А. Бурых, старшины 2 статьи И. Долинчук, В. Гаркуша, С. Еременко. Среди тех, кто смело бросался на опасные участки, было немало и молодых матросов.
Экзамен в ходе фактической борьбы за живучесть корабля экипаж сдал. Кстати, уже после гибели корабля строгая и дотошная комиссия с пристрастием проверила уровень профессиональной подготовленности, навыков и знаний в вопросах БЗЖ практически всех членов экипажа – и опытных, и молодых. И вынуждена была подтвердить соответствие предъявляемым к ним требованиям.
Адмирал И. Касатонов в своей книге «Флот вышел в океан» так оценил действия экипажа погибшего БПК: «На «Отважном», как и на «Новороссийске», моряки проявили массовый героизм, самопожертвование, взаимовыручку и взаимопомощь. Но наград… не последовало».
Капитан 1 ранга в отставке Олег Приходько,
бывший командир ЗАБ -3 БПК «Отважный»
http://sc.mil.ru/files/morf/military/archive/flagr_2014-08-30.pdf
Странно,но об этой трагедии ВМФ я не слышал.Спасибо за статью,очень содержательная.
ОтветитьУдалить