О работе с родственниками погибших в авиакатастрофе над Синаем
«С родственниками погибших круглосуточно работают психологи» — такую фразу мы обычно слышим или читаем в конце сообщений о каком-либо чрезвычайном происшествии. Эти самые психологи работают в Центре экстренной психологической помощи МЧС. Завершив работу с людьми, чьи родные погибли в авиакатастрофе самолета Airbus А321, вылетевшего из Шарм-эль-Шейха, они вернулись из Санкт-Петербурга. В составе бригады работала психолог Лидия ТИМОФЕЕВА, с которой встретился «РР»
1. В каком состоянии были люди, с которыми вы работали?
Ситуация гибели близких непредсказуемая, непредвиденная — она всегда тяжелая. Люди ждали своих родных из отпуска отдохнувшими, счастливыми и вот-вот уже должны были увидеться с ними. А когда приходит известие о том, что близкий внезапно погиб, жизнь за мгновение разделяется на «до» и «после», когда вообще неизвестно, как жить дальше. Появляется сильное чувство горя, ощущение неизвестности, непонимания и неприятия произошедшего.
2. В чем состоит в этот момент помощь психолога?
Поддержать человека и помочь ему найти в себе силы жить дальше. Человек в этот момент потерян не только эмоционально, а иной раз даже и в пространстве, ему сложно организовать свою деятельность. Психолог оказывает помощь и в то же время является неким информационным проводником. Он помогает организовать пространство таким образом, чтобы все процедуры прошли наименее травматично для самих близких.
3. Что вам непосредственно пришлось делать в Пулково после катастрофы?
Работа специалистов психологической службы была организована по нескольким направлениям: телефоны горячей линии, аэропорт, гостиница, где был штаб и размещались близкие погибших, психологическое сопровождение во время процедуры опознания — в один из самых тяжелых моментов. При опознании за каждой семьей закрепляется специалист. Если он сопровождает семью на нескольких этапах, то уже знает особенности и личные истории, которые помогают эффективнее выстроить работу.
4. Первая психологическая помощь — это строго определенный набор приемов и фраз или это более тонкая работа?
Я бы сказала, что это, конечно, тонкая работа, потому что универсального набора фраз не существует. Каждый человек индивидуален, и все семьи отличаются. Экстренная психологическая помощь сравнима со скорой медицинской: чем быстрее окажется рядом квалицированный специалист, тем больше вероятности, что человек выйдет из этой ситуации с наименьшими потерями, сможет вернуться к нормальной жизни.
5. Каким образом можно вывести человека из шока и ступора?
Если психолог помогает найти ресурс, который бы ответил на вопрос: «А зачем мне теперь жить?», то мы говорим, что работа специалиста выполнена. Она состоит и в том, чтобы помочь человеку принять и осознать то, что с ним произошло, запустить механизм переживания горя. Знаете, иногда бывает, когда смотрят со стороны и думают: «Вот психолог разговаривает с человеком. Вот человек держался, держался — а теперь плачет. Ну вот, психолог довел до слез».
А на самом деле это показатель того, что человек начал реагировать, осознавать и переживать произошедшее, и это правильное развитие ситуации. Пережить гибель любимого человека и понять, что жизнь продолжается, и она тоже может быть счастливой — иначе, чем это было до трагедии, но все-таки может. Это процесс, который начинается только с принятием того, что случилось самое страшное.
6. Как вы сами справляетесь с разрушительными эмоциями после недели в Пулково?
Конечно, мы, являясь представителями профессий экстремального профиля, имеем профессиональную подготовку, которая помогает нам сохранять свое психическое здоровье. У каждого есть свои способы восстановления, и в этом смысле, на мой взгляд, очень помогает профессиональный коллектив, в котором мы находимся. Ну и, безусловно, лично для меня такой поддержкой являются семья, друзья.
7. Бывает ли, что после тяжелых командировок — таких, как эта — хочется все бросить и уйти?
Нет. Это наша работа, к которой мы готовы. Конечно, невозможно и категорически нельзя быть равнодушным к чужому горю, но нам помогает то, что мы знаем, зачем мы это делаем и ради чего работаем.
Справочно: Центр экстренной психологической помощи МЧС России появился в сентябре 1999 года. В его задачи входит психологическая помощь населению, пострадавшему при различных чрезвычайных ситуациях от ДТП до стихийных бедствий, предотвращение негативных массовых реакций (паника, агрессия, слухи), психологическое сопровождение деятельности самого МЧС: спасателей, пожарных, врачей, водолазов, летчиков и сотрудников других специальностей, а также научная деятельность.
Более 800 специалистов работают в Москве и семи филиалах по всей стране. С 2002 года Центр возглавляет кандидат психологических наук Юлия Сергеевна Шойгу
«С родственниками погибших круглосуточно работают психологи» — такую фразу мы обычно слышим или читаем в конце сообщений о каком-либо чрезвычайном происшествии. Эти самые психологи работают в Центре экстренной психологической помощи МЧС. Завершив работу с людьми, чьи родные погибли в авиакатастрофе самолета Airbus А321, вылетевшего из Шарм-эль-Шейха, они вернулись из Санкт-Петербурга. В составе бригады работала психолог Лидия ТИМОФЕЕВА, с которой встретился «РР»
1. В каком состоянии были люди, с которыми вы работали?
Ситуация гибели близких непредсказуемая, непредвиденная — она всегда тяжелая. Люди ждали своих родных из отпуска отдохнувшими, счастливыми и вот-вот уже должны были увидеться с ними. А когда приходит известие о том, что близкий внезапно погиб, жизнь за мгновение разделяется на «до» и «после», когда вообще неизвестно, как жить дальше. Появляется сильное чувство горя, ощущение неизвестности, непонимания и неприятия произошедшего.
2. В чем состоит в этот момент помощь психолога?
Поддержать человека и помочь ему найти в себе силы жить дальше. Человек в этот момент потерян не только эмоционально, а иной раз даже и в пространстве, ему сложно организовать свою деятельность. Психолог оказывает помощь и в то же время является неким информационным проводником. Он помогает организовать пространство таким образом, чтобы все процедуры прошли наименее травматично для самих близких.
3. Что вам непосредственно пришлось делать в Пулково после катастрофы?
Работа специалистов психологической службы была организована по нескольким направлениям: телефоны горячей линии, аэропорт, гостиница, где был штаб и размещались близкие погибших, психологическое сопровождение во время процедуры опознания — в один из самых тяжелых моментов. При опознании за каждой семьей закрепляется специалист. Если он сопровождает семью на нескольких этапах, то уже знает особенности и личные истории, которые помогают эффективнее выстроить работу.
4. Первая психологическая помощь — это строго определенный набор приемов и фраз или это более тонкая работа?
Я бы сказала, что это, конечно, тонкая работа, потому что универсального набора фраз не существует. Каждый человек индивидуален, и все семьи отличаются. Экстренная психологическая помощь сравнима со скорой медицинской: чем быстрее окажется рядом квалицированный специалист, тем больше вероятности, что человек выйдет из этой ситуации с наименьшими потерями, сможет вернуться к нормальной жизни.
5. Каким образом можно вывести человека из шока и ступора?
Если психолог помогает найти ресурс, который бы ответил на вопрос: «А зачем мне теперь жить?», то мы говорим, что работа специалиста выполнена. Она состоит и в том, чтобы помочь человеку принять и осознать то, что с ним произошло, запустить механизм переживания горя. Знаете, иногда бывает, когда смотрят со стороны и думают: «Вот психолог разговаривает с человеком. Вот человек держался, держался — а теперь плачет. Ну вот, психолог довел до слез».
А на самом деле это показатель того, что человек начал реагировать, осознавать и переживать произошедшее, и это правильное развитие ситуации. Пережить гибель любимого человека и понять, что жизнь продолжается, и она тоже может быть счастливой — иначе, чем это было до трагедии, но все-таки может. Это процесс, который начинается только с принятием того, что случилось самое страшное.
6. Как вы сами справляетесь с разрушительными эмоциями после недели в Пулково?
Конечно, мы, являясь представителями профессий экстремального профиля, имеем профессиональную подготовку, которая помогает нам сохранять свое психическое здоровье. У каждого есть свои способы восстановления, и в этом смысле, на мой взгляд, очень помогает профессиональный коллектив, в котором мы находимся. Ну и, безусловно, лично для меня такой поддержкой являются семья, друзья.
7. Бывает ли, что после тяжелых командировок — таких, как эта — хочется все бросить и уйти?
Нет. Это наша работа, к которой мы готовы. Конечно, невозможно и категорически нельзя быть равнодушным к чужому горю, но нам помогает то, что мы знаем, зачем мы это делаем и ради чего работаем.
Справочно: Центр экстренной психологической помощи МЧС России появился в сентябре 1999 года. В его задачи входит психологическая помощь населению, пострадавшему при различных чрезвычайных ситуациях от ДТП до стихийных бедствий, предотвращение негативных массовых реакций (паника, агрессия, слухи), психологическое сопровождение деятельности самого МЧС: спасателей, пожарных, врачей, водолазов, летчиков и сотрудников других специальностей, а также научная деятельность.
Более 800 специалистов работают в Москве и семи филиалах по всей стране. С 2002 года Центр возглавляет кандидат психологических наук Юлия Сергеевна Шойгу
Ольга Глазунова 12 ноября 2015 года
РУССКИЙ РЕПОРТЁР №24 (400)
http://expert.ru/russian_reporter/2015/24/7-voprosov-lidii-timofeevoj-psihologu-mchs/
Комментариев нет:
Отправить комментарий